Житие священномученика Александра Архангельского

Будущий священник Александр Архангельский родился в селе Сошки Липецкого уезда Тамбовской губернии 1 февраля 1874 года в семье псаломщика Николая Никаноровича и Анны Ионовны Архангельских. Примечательно, что в этом же селе в 1882 году родился другой будущий священновомученик – Михаил Богословский. Крещение младенца в Троицком храме села Сошки совершилсвященник Петр Хрисанфов.

По окончании в 1896 году Тамбовской духовной семинарии, Александр Николаевич служил псаломщиком в храмах Тамбова. Тогда же он познакомился с будущей супругой – Екатериной Капитоновной Алексеевой, дочерью протоиерея. Семья у тестя, отца Капитона, была большая и благочестивая; все сыновья впоследствии выбрали священническое служение.

В Тамбове тяжело заболела его жена, ее поместили в земскую больницу, и Александр Николаевич взял в качестве помощницы по дому глухую девочку-сироту. Однажды он вместе с девочкой отправился навестить жену. Проезжая по улице, они увидели, что несут Казанскую икону Божией Матери.

Александр Николаевич велел кучеру остановиться и, подойдя к людям, которые несли икону, попросил, чтобы разрешили понести икону больной девочке. Они разрешили. После того как был отслужен молебен о здравии, Александр Николаевич с девочкой поехали дальше; когда они проезжали через мост, разразилась гроза. Девочка стала испуганно креститься, и Александр Николаевич с удивлением спросил ее: "Ты что, Марфуша, разве слышишь?" И она ответила, что хорошо слышит. Это было явное чудо и проявление милости Божией.

В 1904 году Александр Архангельский был рукоположен в сан диакона к храму села Сторожевые Выселки Усманского района Липецкой области, а через два года — в сан священника.По воспоминаниям дочери священномученика, когда в семье было уже семеро детей, в его приходе умерли крестьяне – муж и жена, и остались сиротами двое детей, то тогда отец Александр и матушка Екатерина Капитоновна приняли их в свою семью на полное обеспечение.

Село, где находился храм и жил священник, было большим, главная улица села была растянута почти на десять километров. Отец Александр целыми днями или пребывал в храме,или ходил с требами по домам прихожан. На все большие праздники в храм съезжалось множество богомольцев из окрестных деревень, многие из них оставались ночевать у священника в доме; тогда на пол постилалась солома, и всем всегда хватало места. Матушка Екатерина Капитоновна была хотя и слабого здоровья, но всем старалась уделить внимание, всех привечала и всех кормила.

Семья священника была дружной, дети беззаветно любили отца и мать и были очень послушны. Отец Александр обладал красивым тенором, играл на рояле, скрипке. Отличался милосердием, добротой, помогал людям в беде и лечил от болезней, интересовался медициной, своих детей лечил сам. Отец Александр никогда не проходил мимо чужой беды, даже если оказывался всего лишь случайным ее свидетелем.

Как-то поехал он в город Усмань навестить детей, которые здесь учились в гимназии. Проезжая через деревню, он увидел пожар. Не медля, он остановил повозку и побежал к горящему дому, из которого успел вынести трехлетнюю девочку. Родители в это время отсутствовали, и он отдал девочку соседям. Вместе с тем, отец Александр был человеком аполитичным. Получив в 1917 году текст отречения от престола Императора Николая II, он прочитал его в храме народу без объяснений.

Когда пришедшие к власти большевики и потребовали от священника отдать свой дом под школу, то отец Александр безропотно согласился. Тогда большевики потребовали отдать представителям культпросвета книги и журналы — отдал и их; потребовали отдать домашнюю мебель — отдал и ее. Но школа просуществовала недолго, учителя и учащиеся стали часто болеть, и, связав это с тем, что занятия проходят в доме, отнятом у церкви, учителя потребовали закрытия ее, и власти это исполнили. 

В 1918 году власти попытались арестовать священника с тем, чтобы непременно убить его. Под праздник Покрова Божией Матери отец Александр поздно вернулся домой - промокший под дождем и уставший. Он прошел в кухню, чтобы лечь на печь, и вдруг услышал топот лошадиных копыт, который стих у его дома. Он понял, что это приехали за ним. Отец Александр вышел в сени и, несколько изменив голос, спросил: "Кто здесь? Сейчас открою". Потом прошел в столовую и сказал домашним: "Спаси вас всех Господь! Я ухожу, да избавит и меня Господь от их рук". И спустился через окно во двор.

Домашние открыли дверь и засветили светильник; он трепетал и угасал от ветра. Один из пришедших спросил: "Кто здесь живет?" Ему ответили: "Священник". Тогда трое приехавших прошли в дом, и один из них спросил: "Где он?" Екатерина Капитоновна и дочь Екатерина стали отвечать, что на требу или на мельницу уехал.

- А кто с нами говорил? - спросили они.

Екатерина Капитоновна ответила, что это был сын. Сын, несколько изменив голос, подтвердил это, и они поверили. После этого тщательно обыскали весь дом и поставили одного часового во дворе, а другого - на улице.

Отец Александр тем временем пришел к одной из своих прихожанок, старушке Марфе Ивановне, и попросил: "Марфа Ивановна, укрой меня, за мной гонятся бандиты". "Батюшка, - ответила она, - все знают, что ты к нам ходишь и я к тебе хожу. Лучше тебе уйти подальше". Он счел ее совет благоразумным и отправился в соседнюю деревню Мансуровку к одному из своих прихожан, и тот спрятал его в соломе.

Решимость арестовать священника была, однако, столь велика, что безбожники стали проводить повальные обыски в домах верующих и добрались до этого дома. Проводя обыск, они стали щупать солому штыками, но милостью Божией не задели священника. Рано утром отец Александр пешком ушел в город Усмань, а оттуда уехал в Воронеж, где получил назначение в храм в селе Липовка. Здесь он прослужил два с половиной года. Тогда же его наградили наперстным крестом. Затем, с 1926 года, он служит вторым священником в селе Мечетка Воронежской губернии. В 1927 году отец Александр был возведен в сан протоиерея и назначен настоятелем в храм Успения Пресвятой Богородицы села Бутурлиновка Воронежской губернии, а затем и благочинным Бутурлиновского уезда. В феврале – марте 1930 года было сфабриковано дело «Церковно-монархической организации «Буевцы (т. е. последователи епископа Алексия (Буя)», по которому в Воронежской области производились массовые аресты.

Основными пунктами обвинения «буевцев» были агитация против создания колхозов, антицерковной политики властей и распространение соответствующих воззваний. 8 апреля 1930 года уполномоченный секретного отдела ОГПУ вызвал отца Александра на допрос и спросил, как он относится к советской власти. «Советскую рабоче-крестьянскую властья признаю как народную и ей подчиняюсь беспрекословно», — ответил отец Александр.

Следователь стал спрашивать о других людях, которые были уже арестованы по Воронежскому делу, и о церковной литературе. Отец Александр отвечал: «Дулова я не знаю и в первый раз слышу его фамилию, священника Бутузова видел у литургии в Сергиевском храме, но у него не был и с ним разговоров не вел. Брошюру "Что должен знать православный христианин" я не получал, но слышал, что она будто бы есть». Вскоре отца Александра арестовали по обвинению в «принадлежности к церковно-монархической организации, ставившей своей целью поднятие восстания против советской власти и восстановление монархии».

О тюремном заключении сохранились такие сведения. Пасху 1930 года онвстретил в тюрьме. Вместе с ним в камере были священники, монахи и миряне. Начиная с Великого Четверга Страстной седмицы они совершали богослужение утром и вечером – по тем немногим книгам, которые были с ними в тюрьме, и по памяти.

Священнический крест из кипариса был только у протоиерея Александра Архангельского. Служащий священник надевал этот крест, епитрахиль, в качестве которой служило полотенце, и начинали служить. В Великую Субботу с воли передали парчовую епитрахиль, и был отслужен водосвятный молебен, в конце которого один из священников, обращаясь к узникам камеры, сказал: «Поздравляю вас с наступающим праздником Пасхи и желаю всем вам встретить его в добром здравии. Вам, братья-иереи, желаю и в дальнейшем быть твердыми защитниками веры православной, а вы, – обратился он к заключенным крестьянам, – должны приобщиться Святых Таин, потому что никто из нас не знает, когда наступит наша смерть; здесь есть много священников, у которых вы можете исповедаться».

Вечером в субботу были освящены куличи, и затем до двенадцати часов ночи узники читали по очереди Деяния апостолов. Удалось достать масло и устроить лампаду. В двенадцать часов ночи пропели «Христос Воскресе» и стали укладываться спать. Пасхальную службу отслужили в воскресенье утром после поверки. Вся камера причащалась. После службы прикладывались к кресту,который держал архимандрит Игнатий, христосовались и получали кусочек освященного кулича. В субботу и воскресенье священники получилипередачи, которые были распределены между всеми узниками камеры. Таким же порядком прошла служба и на второй день Пасхи.

Протоиерей Александр Архангельский проходил по групповому делу епископа Алексия (Буя). Следователь спрашивал его о служении молебна о папе Римском и о брошюрах. На что отец Александр отвечал: «Что касается предложенного вопроса о служении мною молебна за папу Римского и о чтении какой-то брошюры о Православии в присутствии священника Ивана Маркина и других лиц, имею долг по чисто иерейской совести заявить: никакого молебна за папу Римского я не служил и не мог служить, так как к нашей Православной Церкви он не имеет отношения...Также относительно чтения какой-то брошюры должен сказать: никакой брошюры у меня не было и не читалось. Слух этот совершенно нелепый и пущен, вероятно, чтобы повредить мне в глазах власти, перед которой я в своей совести чист».

3 мая следователь предъявил отцу Александру обвинение в принадлежности его к антисоветской организации. Священник потребовал, чтобы ему дали возможность собственноручно написать объяснение по этому поводу. ОтецАлександр написал: «Никаких монашек-проповедниц я не знал, и они у меня никогда не бывали в Бутурлиновке, имена их я услышал только здесь, в ОГПУ. Никаким ни женщинам, ни мужчинам не давал директив для какой бы то ни было проповеди, особенно абсурдной против власти, которую я сам прежде всего принципиально признаю как власть, данную от Бога. Не могу же я в одно верить, а другое говорить... Колхозное строительство в Бутурлиновке совершалось и прошло весьма успешно, безболезненно, и я никому не мог и не могу что-либо сказать против него...никто меня о том и не спрашивал в Бутурлиновке... Извещение о выступлении папы Римского стало известно после первой седмицы Великого поста, никакого молебна за папу я не служил и служить не мог, потому что это противно канонам Православной Церкви... Молебен был обычный, и никаких политических тем он не имел, и я лишь приветствовал с причастием Святых Таин и близостью со Спасителем».

28 июля 1930 года Коллегия ОГПУ приговорила священника Александра Архангельского к расстрелу. 2 августа 1930 года в числе одиннадцати обвиняемых — священников, монахов и мирян, отец Александр был расстрелян неподалеку от Воронежа. Протоиерей Александр Архангельский Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 2000 года был причислен к лику святыхновомучеников и исповедников Российских. Память его совершается 20 июля (2 августа), в Соборе новомучеников и исповедников Церкви Русской, 4 (17) сентября в Соборе Воронежских святых, 10 (23) сентября в Соборе Липецких святых.

Источники
1. Игумен Дамаскин (Орловский). Мученики, исповедники,и подвижники благочестия Русской Православной Церкви ХХ столетия. 
Жизнеописания и материалы к ним. Книга 4.Тверь: Издат. «Булат», 2000.
2. Жития святых и жизнеописания подвижников благочестия Воронежско-Липецкой епархии. Книга 1.Воронеж, 2003.
3. Метрическая книга Троицкой церкви села Сошки. ГАЛО. Ф. 275. Оп. 1. Д. 201.
4. Стаднюк А., прот. К истории православия на Дону. М., 2012.