Богатство нищеты духовной. Проповедь Преосвященнейшего епископа Евфимия

Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное (Мф. 5:3).

Дорогие братья и сестры! Сегодня мы совершаем память перенесения мощей святителя Феофана Затворника.

Святитель Феофан наш земляк. Он родился в селе Чернава нынешнего Измалковского района Липецкой области, принадлежавшего в те годы Орловской губернии.

Происходя из семьи священника, будущий святитель пошел по стопам отца, готовясь к принятию священного сана сначала в Орловской семинарии, а затем в Киевской духовной академии.

Окончив с отличием Академию, он решает принять монашество. Ввиду глубоких познаний юный инок назначается преподавателем Санкт-Петербургской духовной академии.

Во время своего пребывания на Святой Земле в составе Русской Духовной Миссии он получает возможность посетить святые места Палестины, древнейшие монастыри Святой Горы, Синайскую обитель. Знание греческого и французского, знакомство с еврейским и арабским языками позволяют Святителю изучать древние рукописи отцов Церкви в оригинале.

Полученные знания будут использованы Святителем на пользу христианского просвещения, как во время епископского служения на Тамбовской кафедре, так и в годы пребывания в затворе в Успенской Вышенской пустыни, где он напишет «Письма о христианской жизни», перевод «Добротолюбия», «Толкование апостольский посланий», «Начертание христианского нравоучения» и многие другие труды, пополнившие сокровищницу святоотеческой мудрости.  

Особое место в духовном наследии святителя Феофана занимает истолкование Святого Евангелия. Так, размышляя над притчей о сеятеле, которую мы слышали за сегодняшним Богослужением, Святитель предлагает каждому задуматься о своем отношении к Слову Божию, поясняя: семя, посеянное при дороге и поклеванное птицами, означает, что к Слову Божию остаются глухи люди, имеющие другой образ мысли, другие ценности и устремления.

Каменистую почву сердца имеют те, которые на первый взгляд отзывчивы к Слову Божию. Они охотно принимают слышаное, но не хотят понести никаких трудов ради его исполнения, пожертвовать ради Христа греховными привязанностями.

Тернистая земля означает людей, которые принимают Слово и стараются жить по нему, но излишние заботы и попечения о земном заглушают первую ревность и не дают принести духовного плода.

Те же, которые восприняли Слово Божие и с готовностью на всепожертвования трудятся над собой, сравниваются с землей плодородной, приносящей изобильный урожай. Такие люди, чем более прилагают усилий в духовной жизни, тем сильнее жаждут испить от источника, текущего в жизнь вечную (ср.: Ин 4:14). И труды, на которые они понуждали себя вначале, со временем становятся желанной потребностью их жизни, ибо иго Божие благо, и бремя Его легко (ср.: Мф 11:30).

Подтверждение этому мы находим и в Патерике. Молодой послушник спросил старца:

– Отче, трудно ли проходить иноческое житие?

– Трудно будет первые пять лет.

– А дальше? – спросил инок.

– Трудности останутся, но изменится твое отношение к ним.

Действительно, первые шаги самые трудные. Но на этом пути мы имеем таких добрых наставников, как святитель Феофан. Его душеспасительные советы, пример благочестивой жизни являются для нас настоящим духовным маяком, надежным ориентиром в бурном житейском море.

И первая наука, которой учат нас святые отцы – это стяжание нищеты духовной, обогащающей душу познанием своей полной поврежденности грехом. Почему важно такое познание? Оно приносит человеку великую пользу, являясь первой и необходимой ступенью исцеления души, ибо взыскать Врача может лишь тот, кто осознал свою болезнь.

Казалось бы, приходя в Церковь, мы все сознаем свою греховность; каемся, что расточили чистоту души, дарованную Богом в Таинстве Крещения; стремимся вернуть ее, исповедуя свои грехи, причащаясь Тела и Крови Христовой. Но это только на первых порах. Затем наше духовное зрение начинает незаметно притупляться, так что нам кажется, будто мы достигли благочестивой жизни и можем теперь направить свой «праведный гнев» на обличение грехов ближних. Так, становясь зачастую настоящими тиранами для родных, мы услаждаем себя помыслами о своей мнимой праведности: «Боже! благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди, грабители, обидчики, прелюбодеи, или как этот мытарь…» (Лк 18:11).  

Осуждая ближнего: «Я бы так не поступил!», мы незаметно погружаемся в состояние глубокой духовной прелести. Вывести из этой пагубы нас может только сильное душевное потрясение: когда «вдруг» мы с легкостью совершаем такой грех, которого никак от себя не ожидали, так что от одного воспоминания о нем у нас начинает невыразимо болеть душа.

Такой пример мы видим и в Евангелии, когда апостол Петр, будучи рядом со Христом, со всей решимостью полагал, что готов и умереть за своего Учителя. Считая духовную отвагу личным достоинством, а не даром Божиим, он не просил Господа укрепить его перед лицом грядущих испытаний, но с жаром уверял: «Если и все соблазнятся о Тебе, я никогда не соблазнюсь» (Мф 26:33). На что Господь ответил: «Истинно говорю тебе, что в эту ночь, прежде нежели пропоет петух, трижды отречешься от Меня» (Мф 26:34).  

Так и произошло. Услышав в третий раз крик петуха, апостол с великой болью в сердце понял всю пагубность самонадеяния человеческого и горько заплакал. Мы знаем, что Господь принял покаяние Своего ученика. Но апостол оплакивал свой грех до самой смерти. Его веки всегда были воспаленными от слез. Каждый крик петуха напоминал ему те страшные минуты, когда он произнес жестокие слова: «Не знаю Его».

Подобное отречение совершаем и мы: каждый наш поступок против совести, против заповедей Божиих, содеянный по легкомыслию или сознательно, будто свидетельствует за нас, что мы «не знаем Его»…

Потому, изучая труды святых отцов, будем просить у Господа как величайшего дара видения своих грехов. Ибо, где нет зрения грехов, там нет и истинного покаяния, а, где нет искреннего покаяния, там нет и примирения души с Творцом. Нераскаянное же сердце не может удержать в себе Благодать, не может стать обителью Духа Святого, к чему призван каждый человек, будучи сотворен по образу Божию.

Но, увидев свои грехи бесчисленными, как песок морской, будем помнить и о великом милосердии Отца Небесного к кающимся грешникам. «Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную» (Ин 3:16). Пусть эта мысль всегда хранит нас от отчаяния, воодушевляя вновь и вновь спешить с покаянием ко Христу, как учит нас следующая притча из Патерика.

Ученик спросил старца: 

– Отче, что делать мне, если я согрешил?

– Покаяться.

– А если опять согрешил?

– Опять покаяться. И идти дальше.

– Сколько мне каяться?

– Сколько раз упал, столько и покайся, ибо Повелевый прощать брату «до седмьдесят крат седмерицею» (Мф 18:22), не простит ли и Сам, пришедшего к нему с покаянием?

Лишь бы покаяние наше было не на словах только, но и на деле: в решимости исправить свою жизнь, в ненависти ко греху, в стремлении к чистоте совести. «Сокрушение о грехах не есть простое чувство: предел сердечного о грехах сокрушения есть твердое намерение не оскорблять более грехами своими Бога», – учит святитель Феофан.

Аминь.