Регент Александр Черников: Духовная музыка должна сочетаться с храмовой архитектурой

Какие проблемы являются общими для современных церковных хоров? В чем разница между светским дирижером и регентом православного хорового коллектива? Как хор на службе может «взбодрить» молитву прихожан, и с какого возраста надо готовить певчих? Об этом и многом другом рассказал регент архиерейского хора Липецкой епархии, кавалер ордена преподобного Сергия Радонежского Александр Черников. В качестве делегата от Липецкой епархии 14-15 октября 2016 года он примет участие в Общецерковном съезде регентов и певчих в Москве. 

 

Александр Викторович, как произошла Ваша первая встреча с Православием?

– Впервые я посетил храм в 1959 году. Это было перед началом учебного года: перед тем, как я пошел в первый класс, моя тетя привела меня в церковь причащаться.

А Ваши родители как-то способствовали развитию религиозного чувства?

К сожалению, со стороны отца, который происходил из семьи советской интеллигенции, все придерживались атеистических взглядов. Но по линии матери у меня были очень верующие дедушка и бабушка. Каждый год я проводил у них летние каникулы, и меня всегда удивляло, с каким благоговением молилась бабушка по утрам и вечером перед сном.

Наверное, детские впечатления дали в дальнейшем свои положительные плоды.

– Думаю, да. Уже в более позднем возрасте, учась в консерватории, я был очень огорчен, что нам не преподавали такой громадный пласт культуры, как русская духовная музыка. Понимал, что мы многое теряем, не изучая ее профессионально.

Но все же как-то удавалось знакомиться с православной духовной музыкой?

– Удавалось. Разными путями мы стремились получить доступ к этой сокровищнице русской культуры. Работая преподавателем Воронежского государственного института искусств, я побывал за границей и привез из Болгарии множество нот и пластинок с записями православной музыки и песнопений. Я принес все это на кафедру и раздал педагогам.

Как отнеслись к такому подарку Ваши коллеги?

– Все были в восторге, потому что знали, что этот великий пласт духовной музыки существует, но нам он был почти недоступен.

Что пробудило в Вас интерес к исканию духовной музыки?

– Когда я впервые услышал сочинения великих русских композиторов Д.С. Бортнянского, М.С. Березовского и более поздних, П.И. Чайковского и С.В. Рахманинова, меня поразила духовная сила и глубина их произведений. Я задался вопросом, на чем же зиждется духовная мощь этих авторов. И ответ нашел в православной вере.

В то время это каким-то образом сказалось на Вашем профессиональном становлении как регента церковного хора?

– Да. У меня возникло большое желание петь в церковном хоре. Тем более, что многие мои коллеги, учась в консерватории, начинали уже тайно петь в храмах. Я решил пойти на прослушивание в кафедральный собор Воронежа. Меня прослушали и взяли.

Были какие-то препятствия?

– Препятствия были, но преодолимые. Поскольку я преподавал в музыкальной школе, а времена были советские, то мне предложили петь в хоре под чужой фамилией.

Служа в церковном хоре, Вы сделали для себя какие-то новые открытия?

– За время служения в Покровском соборе я очень многое понял. В первую очередь то, что советская система давала человеку возможность почувствовать себя лишь маленьким механизмом, шестеренкой государственного аппарата, абсолютно не обращая внимания на внутренний, духовный мир человека. А я в то время жаждал его, и Церковь давала возможность почувствовать себя личностью, раскрывала ее ценность и духовную сущность.

Александр Викторович, поделитесь, пожалуйста, как Господь привел вас к сегодняшнему служению регентом архиерейского мужского хора Липецкой епархии?

– Это был долгий путь. Десять лет я пел в церковных хорах Воронежа. Затем, Промыслом Божиим, меня пригласили певчим в Задонский Рождество-Богородицкий мужской монастырь, настоятелем которого в то время был владыка Никон, ныне правящий архиерей Липецкой митрополии.

Через два месяца, узнав, что я концертный дирижер и достаточно долгое время пою в церкви, Владыка Никон пригласил меня на беседу, в ходе которой предложил мне создать праздничный мужской хор Задонского монастыря.

Как Вы восприняли такое предложение?

– Честно говоря, просто испугался. Но владыка по-отечески сказал мне: «Александр, ничего не бойся. Все мы, с Божией помощью, поборем».

Почему испугались? Чего?

– В первую очередь – ответственности. Моя первая в жизни литургия в качестве регента была архиерейская, – улыбнулся Александр Викторович, переносясь памятью в прошлое.

Вы боялись перепутать последование богослужения?

– И это тоже, хотя последование я знал уже давно. Но главным образом даже не это меня волновало. Суть богослужения заключается ведь не только в правильном последовании, но в тех духовных событиях, которые совершаются в это время в алтаре, в самом духе службы. Я боялся не уловить тот сокровенный подтекст, внутренне не соответствовать ему.

Правилом моей профессиональной деятельности, тем более моего церковного служения, является не только «что исполнить», но «как исполнить». И я испугался, что могу остановиться на формальном исполнении молитвословий из страха потерять внешнюю нить богослужения.

Понимаете, я же никогда до этого не служил регентом.

Но Вы же работали дирижером…

– Это несколько другое: выучить произведение с хором, выйти на сцену, отдирижировать, поклон залу, аплодисменты, цветы – концерт состоялся. А здесь – богослужение. И хор не должен красотой вокала, виртуозностью исполнения отвлечь внимание прихожан от главного, но напротив, он призван усилить молитвенные чувства, сам оставаясь в тени от непосредственного восприятия. Тут оживает сокровенное. Человек предстоит пред Богом.

А Вам самому удается во время пения проникаться словами молитв?

– К этому я стремлюсь в первую очередь, иначе церковному регенту нельзя. Конечно, на этот счет существуют разные мнения. Некоторые считают, что петь надо совершенно бесстрастно, не вкладывая никаких личных переживаний. Мы не раз обсуждали этот вопрос с владыкой.

На данный момент моя позиция следующая. Вера – это не математика. В богослужении человек участвует всем своим существом: и телесно, – осеняя себя крестным знамением, совершая поклоны, и всеми силами души – направляя к Богу и чувства, и разум. Поэтому при исполнении богослужебных песнопений также должен быть задействован весь человек. Он должен и внутренне, и внешне соответствовать высокому содержанию священных слов, переживая их на себе. Тогда и прихожан более глубоко будут трогать исполняемые хором молитвы.

Возвращаясь немного назад, как прошло то первое богослужение?

– Для меня оно прошло почти в оглушенном состоянии. Слава Богу, владыка благословил мне уставщика, который стоял рядом, следил за правильностью последования. Конечно, предварительно я выучил с хором нужные сочинения. Но это было настоящее шоковое состояние, которое я никогда ни до того, ни после не испытывал.

На последующих богослужениях было уже легче?

– Конечно. Теперь же, по прошествии многих лет, я уже совершенно спокойно знаю, что надо исполнить, как исполнить, какие предпочтения у владыки. Тем не менее, каждый раз это достаточно сложный духовный творческий процесс, требующий предельного внимания и ответственности.

Можете рассказать, какие предпочтения у митрополита Никона относительно церковного пения?

– У владыки достаточно много в этом плане предпочтений, которые зависят, в том числе, и от духовного события православного праздника. Например, «Милость мира» владыка очень любит на распев Киево-Печерской Лавры, антифон «Во Царствии Твоем» – на распев подобен «Царице моя преблагая». Владыке очень нравится пение на подобны.

Подобны – это способ петь церковное произведение на глас или известную мелодию. Принцип пения на подобен является одним из фундаментальных в древнерусском церковно-певческом искусстве. Когда композиторы по благословению владыки писали для архиерейского хора репертуар Собору Липецких святых, священномученику Уару, епископу Липецкому, то Владыка сказал: «Александр, мне бы хотелось, чтобы стихира Липецким святым была написана, как подобен на стихиру «Земле русская». Мы это сделали.

Вы всегда при выборе репертуара богослужебной музыки придерживаетесь предпочтений владыки?

– Я это всегда учитываю, но не всегда применяю. Я знаю, когда нужно их спеть. Но в целом архипастырь предоставляет мне свободу избирать, придерживаться ли в каждом конкретном случае его любимых сочинений или пробовать что-то иное, развиваться профессионально.

Есть и другие нюансы. Например, владыка очень любит молитву «Царице моя Преблагая», но мы редко ее исполняем, потому что после молебна на Богородичных праздниках эту молитву поют все присутствующие в храме во главе с самим владыкой. Такой душевный порыв всегда бывает…

А из классиков духовной музыки чьи произведения ближе митрополиту Никону?

– Сочинения П.Г. Чеснокова, С.В. Смоленского, А.А. Архангельского.

Владыке нравятся сложные произведения?

– Да. Как-то раз мы исполняли очень простые мелодии, и он сказал: «Александр, такие сочинения может исполнить и левый клирос, и братский хор. Ты мне что-нибудь более серьезное подготовь».

Митрополит Никон дает Вам какие-то советы?

– Да, очень много советов. Раньше я делал паузу между возгласами. И однажды владыка мне говорит: «Александр, слишком много времени проходит между возгласом и тем, как ты даешь тон и вступает хор, поэтому давай тон заранее».

Много советов он давал мне относительно особенностей богослужебного пения, например, говорил: «Когда почувствуешь, что народ от монотонности устает, начинает отвлекаться от молитвы, надо его немножечко взбодрить». Я спрашиваю: «Владыка, но как понять? Может, они в это время молятся?» – «Да. Молятся, – отвечает владыка Никон, – но иногда нужно спеть так, чтобы люди слегка встрепенулись, помочь им быть внимательнее к молитве».

Поэтому я всегда имею в запасе несколько произведений разного контраста по динамике исполнения, чтобы в нужный момент можно было заменить одно другим.

Из вашего рассказа видно, что митрополит Никон самым непосредственным образом интересуется архиерейским хором, входит в подробности репертуара…

– Владыка придает большое значение благолепию церковной службы. Например, его всегда интересовали «концерты» во время причащения духовенства в алтаре. За архиерейским богослужением это занимает довольно продолжительное время, и оно не должно восприниматься прихожанами как некая пауза в литургии.

При подготовке запричастного стиха на что обращаете внимание?

– Чтобы он соответствовал общему духовному строю праздника. Здесь важно избежать эклектики. Приходится тщательно готовиться, продумывать, что я должен исполнить, чтобы весь репертуар содержательно отражал духовное событие богослужения и гармонично сочетался, в том числе, с особенностями храма, в котором проходит архиерейское богослужение. Каждая служба абсолютно неповторима, как сама жизнь.

Духовная музыка должна сочетаться с храмовой архитектурой?

– Для меня это совершенно однозначно. Ведь что такое храм с точки зрения искусства? Это синтез всех его видов – архитектуры, живописи, музыки, чтения, служащих передаче духовных смыслов и символов. И музыка не должна нарушить гармонии этого синтеза. Скажем, в нашем кафедральном соборе с сияющим фарфоровым иконостасом, колоннами эпохи классицизма, торжественностью архиерейского богослужения будет диссонировать пение хора только на древнерусские распевы, хотя я лично их очень люблю.

Например, раннюю литургию в приделе собора Смоленской иконы Божией Матери мы часто поем на малый старо-киевский распев. Он прекрасно соответствует росписи придела, полумраку раннего времени суток, когда только восходит солнце, сводам трапезной части храма. Все это вместе создает особую гармоничную атмосферу богослужения. Поэтому при подготовке к архиерейскому богослужению я всегда смотрю, какому памятному событию оно посвящено, и в каком храме оно будет совершаться.

По долгу работы в светских учреждениях Вам приходилось знакомиться с особенностями католической мессы…

– Да. Мне пришлось даже выучить латынь. И это еще раз утвердило меня в мысли, что наше православное богослужение нельзя сравнить ни с каким другим.

В чем преимущество православного богослужения?

– Преимуществ очень много, и главные из них – догматические. Но мы сейчас коснемся только одного – богослужебного языка. Латынь, как и английский язык, довольно однозначна, в ней нет духовной глубины.

Церковнославянский язык, на котором проходит православное богослужение, удивительно богат, в нем столько поэзии, возвышенного чувства, оттенков одного и того же значения слова. Это не черно-белая семантическая картина, а богатство красок, полутонов и оттенков, как в сотворенной Богом природе. Думаю, что именно богатство церковно-славянского языка вдохновило наших великих композиторов на создание духовной музыки, которой нет равной в мире.

Вы всегда так думали?

– Нет. Когда я только пришел петь в церковь, то, повинуясь модному в невоцерковленной среде течению, думал, почему бы нам не перейти, как баптистам, на всем понятный современный язык. Но со временем, пребывая в церковной атмосфере, я полюбил церковнославянский язык и понял, что никогда, ни за что в жизни не соглашусь на изменение богослужебного языка на эту канцелярскую, загруженную сегодня многими американизмами и компьютерными терминами речь.

В вашем репертуаре присутствует только классика, или есть произведения современных композиторов?

– В этом плане считаю себя, по милости Божией, самым счастливым регентом: для нашего архиерейского мужского хора пишут сочинения выдающиеся композиторы современности, среди которых такие громады музыкального мира, известные и в России, и за рубежом, как Александр Васильевич Мозалевский, Владимир Владимирович Беляев.

Александр Викторович, расскажите, как удалось собрать коллектив?

– В Задонске владыка дал мне возможность пригласить певчих из Воронежа. Задонск – город небольшой, и найти профессиональных певчих, тем более мужчин, там просто не представлялось возможным. Поэтому из двадцати четырех певчих восемнадцать были воронежцы.

Как началось Ваше служение в Липецком кафедральном соборе?

– По прошествии нескольких лет, когда Воронежская и Липецкая епархия разделились и наш Владыка стал правящим архиереем, он мне сказал: «Александр, моя кафедра теперь в Липецке. Поезжай-ка ты туда». Так, по благословению владыки, я переехал служить в Липецк, в Христо-Рождественский кафедральный собор.

Коллектив пришлось набирать заново?

– Не совсем. Отец Василий, настоятель собора, посоветовал мне взять четырех ведущих исполнителей из воронежских певчих, которые пели в задонском хоре, – по одному человеку в каждую партию. У нас ведь уже были сформированы хорошие традиции, которые не хотелось терять. Поэтому я приехал сюда с квартетом музыкантов. Постепенно в Липецке нашлись единомышленники. Так с Божией помощью и собрался коллектив.

Сколько человек у вас в хоре?

– Одиннадцать. Сначала я хотел шестнадцать певчих. С трудом набрал четырнадцать. И мы еле уместились на клиросе. Поэтому, исходя из размеров балкона, оптимальным для нас является двенадцать человек.

Можно ли к вам прийти в коллектив?

– Да, сейчас можно. У нас в хоре поет полковник штаба – прекрасный первый тенор. Но его переводят в Симферополь. Поэтому нам скоро понадобится новый первый тенор.

Какие основные проблемы приходится сегодня преодолевать певческим церковным коллективам?

– Основная трудность состоит в том, что большинство певчих – преподаватели музыкального колледжа, училища, музыканты духового оркестра, оркестра народных инструментов. Это их основная работа. Случается, что у меня служба, а у них в это время концерт.

Другая сложность заключается в том, что я обязан знать на порядок больше, хоть у меня такой же диплом консерватории, как у них. Но регенту просто необходимо постоянное повышение квалификации, а в основном приходится заниматься самообразованием.

Церковно-певческое искусство, несомненно, переживает сегодня свой расцвет, но и проблем накопилось немало. И я с интересом думаю, что будет на первом Общецерковном съезде регентов и певчих в Москве, быть делегатом которого от Липецкой епархии мне благословил владыка.

Ожидаете чего-то от съезда?

– Очень многого ожидаю. Съезд, который открывает сам Святейший Патриарх, а вести будет владыка Иларион, обещает быть и интересным, и полезным в плане профессиональной деятельности. Кроме того, это прекрасная возможность пообщаться с коллегами. Конечно, мы с ними поддерживаем связь, в том числе и с певчими и регентами из других городов, и я в принципе понимаю, что проблемы одни и те же везде, но хочется живого общения, непосредственного обмена опытом.

То есть необходимость подобного съезда, на Ваш взгляд, объективно назрела?

– Событие давно назрело. В нашей сфере накопилось много вопросов, которые невозможно решить в одиночку. Необходимо какое-то соборное видение дальнейшего развития церковно-певческого искусства, преодоления современных проблем этого профессионального делания.

Какие Вы видите перспективы развития церковно-певческого искусства в России и в Липецкой епархии, в частности?

– По всей России мне сложно судить. В Липецке в связи с открытием многих новых храмов возникает острейшая потребность в хороших певчих и регентах. Конечно, найти профессиональных исполнителей в Липецке можно. В советское время было открыто много учебных заведений, которые готовили музыкантов, но все ли они смогут петь в церковном хоре? Важно ведь не столько знать ноты, уметь петь, сколько понимать и любить православное богослужение. Поэтому перспектива здесь одна: открывать на приходах детские певческие школы и воспитывать регентов с самого раннего возраста, чтобы музыкальное образование дети получали в тесной взаимосвязи с духовным воспитанием.

В Липецкой епархии что-то делается в этом направлении?

– Да. При многих храмах открываются вокальные студии на базе воскресных школ. Кроме того, у нас есть прекрасный митрополичий детский хор, который уже принимает участие в Рождественских и Пасхальных архиерейских богослужениях в кафедральном соборе Липецка.

 Митрополичий детский хор (регент - С. И. Сингур) на Рождественском концерте в Областном дворце культуры, 2016 год

Александр Викторович, известно, что ваш хор несет также достаточно большую общественную нагрузку…

– Это действительно так. За годы служения в соборе у нас сложились очень добрые отношения с руководством областного управления культуры. Нас часто приглашают на открытие значимых художественных выставок, другие важные мероприятия.

Со своей стороны управление культуры области также многое делает для нашей епархии. По какому бы вопросу я не приходил к ним, мне ни разу не ответили отказом. Могут сказать: «Александр Викторович, в решении этого вопроса есть сложности, но давайте подумаем, решим». Это, конечно, не столько отношение ко мне лично, сколько отношение к митрополиту Никону. Все знают: если пришел Черников, значит, благословил владыка. Дело в том, что у нас есть такой архипастырь, которого очень любят и не хотят отказать ему в помощи.

 Высокопреосвященнейший митрополит Липецкий и Задонский Никон и начальник Управления культуры и туризма Липецкой области В. Г. Волков на открытии Рождественского концерта в Областном дворце культуры, народного творчества и кино. 2016 год

Какие совместные мероприятия с управлением культуры региона считаете самыми значимыми?

– Конечно же, наши Рождественские и Пасхальные концерты, которые стали в епархии незыблемой традицией и собирают полные залы зрителей.

А как обстоит дело с участниками?

– Считается почетным принять участие в наших концертах. Иногда приходится выбирать между коллективами, поскольку поступает очень много заявок.

 Пасхальный концерт в Областном дворце культуры, 2016 год 

Какую помощь в их проведении оказывает областное Управление культуры?

– Оно очень нам помогает: благодаря финансовой поддержке мы имеем возможность приглашать ведущие коллективы из других городов, нам бесплатно предоставляют великолепный зал в областном дворце культуры, печатают афиши, пригласительные билеты. Поэтому все желающие могут прийти на концерт бесплатно.

Как родилась идея проводить такие мероприятия?

– Традиция проводить Рождественские и Пасхальные концерты в нашей стране имеет довольно глубокие исторические корни. До революции подобные концерты устраивались во всех губернских городах.

Идея возродить добрую традицию родилась у нас еще в то время, когда Липецкая епархия входила в Воронежскую митрополию, где впервые были проведены подобные встречи.

Мне они пришлись по душе, и когда создавалась наша епархия, я предложил владыке продолжить эту традицию на липецкой земле. Владыка сразу же одобрил это начинание, и сегодня духовные концерты стали неотъемлемой частью жизни нашей епархии и культурным событием региона.

Какую Вы ставите главную цель при проведении концертов духовной музыки?

– Духовное возрождение России, в первую очередь. Кроме того, для верующих – это возможность продлить духовную радость великих православных праздников, а для людей, еще далеких от Церкви, или делающих свои первые шаги к воцерковлению, – это возможность прикоснуться к глубине и красоте православной культуры.

Духовная музыка повлияла на ваш характер?

– Появилось больше чуткости к другим. Гордыни стало меньше. А это самый большой грех, из нее все остальные проистекают. Например, есть заповедь: не пожелай ничего чужого, а от чего зависть рождается? Опять же от гордыни: чем я хуже его, что он имеет то, чего я не имею?

В каких святых местах любите бывать?

– Конечно, для меня альма-матер – Задонский монастырь. Радуюсь его возрождению, ведущемуся там строительству. В 1991 году я был на перенесении мощей святителя Тихона Задонского. Помню, в какой разрухе находилась обитель, когда в ее стенах располагался овощеконсервный завод. И как монастырь расцвел сейчас! Но главное, что владыке удалось возродить не только храмы и строения обители, но и сам монастырский дух покаяния, труда, молитвы.

Люблю также бывать в Киево-Печерской Лавре. Приезжая в Киев, всегда нахожу время, помолиться в святых местах крещенской купели Руси. Да и где бы я ни бывал с гастролями, всегда посещал святые места, расположенные вблизи этих городов.

Что пожелаете начинающим певчим?

– Терпения и хорошего наставника.

А регентам?

– Уделять больше внимания спевкам. И если имеется необходимость потребовать от певчих особой отдачи, надо всегда надо ставить задачу – во имя чего.

В профессиональном плане спевка – очень важная вещь. Если я потребую на ней готовность певчих на сто процентов, то на службе исполнение будет всегда процентов на восемьдесят. А если готовлю запас прочности на сто пятьдесят процентов, то на богослужении пение будет на уровне девяноста пяти процентов.

Кроме того, как говорил наш великий учитель Павел Григорьевич Чесноков, хор иногда можно сравнить с домом на песке – что-то построил, приходишь, все забыто, приходится начинать сначала. Это очень сложно. Поэтому спевки, хотя бы один-два раза в неделю, просто необходимы, если вы хотите расти профессионально и украшать своим пением богослужение.

Беседовала Валентина ШВАЙДАК, к.ф.н.,
редактор сайта Липецкой епархии.

Материал подготовлен по благословению 
Высокопреосвященнейшего митрополита 
Липецкого и Задонского Никона 
для портала «Приходы»