Восхождение. Баллада о Царственных страстотерпцах

Крестный путь Царственных страстотерпцев начался задолго до их мученической кончины. С особой беспощадностью испытания коснулись царицы: ранняя смерть матери; тяжелые болезни, приковывавшие Аликс на месяца к инвалидному креслу; десятилетие томительного ожидания возможности быть с любимым.

И, вот, казалось, долгожданное счастье настало - они с Ники помолвлены! Но не такая свадьба представлялась прекрасной невесте - венчание среди чреды панихид. А затем обрушились клевета, одиночество, непонимание, зависть, осуждение. Ее обвиняли даже в том, что четыре беременности закончились рождением дочерей - от супруги Государя ждали наследника. 

Но среди скорбей она умела быть счастливой и благодарной Богу. Своей сестре Государыня писала: «Ты не думай, что болезнь угнетает меня саму. Мне все равно, вот только мои дорогие и родные страдают из-за меня, да иногда не могу выполнять свои обязанности. Но мне досталось столько счастья, что я охотно отдала бы за него все удовольствия; они так мало значат для меня, а моя семейная жизнь так идеальна, что сполна возмещает все, в чем я не могу принять участия». 

Царица мужественно переносила болезни, ежедневную мучительную боль. Она привыкла забывать о себе ради других. Теперь все ее молитвы были о рождении наследника. Об этом молила она горячо почитаемого старца Серафима в дни пребывания царственной четы в Сарове на прославлении подвижника в лике святых. 

...Через девять месяцев 301 залп орудий Петропавловской крепости возвестил о рождении в царской семье наследника. Но скоро радость омрачилась скорбью - мальчик неизлечимо болен. Каждая безобидная царапина, ушиб приносили ребенку невыразимые муки, угрожая летальным исходом. В эти дни царица ни на минуту не отходила от крохи... Рождение наследника стало началом восхождения царственной семьи на свою Голгофу...

+++

Две недели не спит Царица,

У кроватки сидит неотступно.

«Мама, мамочка, больно как, больно», –

Еле слышно шепчет малютка.

 

«Ах, Алеша, милый сыночек,

Потерпи, мой хороший, немножко.

Вот увидишь, совсем уже скоро

Исцелит Господь твою ножку».

 

Как сдержаться ей за званным обедом?

Потихоньку слезу утирает.

Никто не должен узнать об этом,

Как материнское сердце страдает.

 

«А царица у нас – истеричка –

За столом – холоднее снега.

Никогда от нее не услышишь

Даже тени веселого смеха».

 

«На балах она не танцует.

Только шьет сидит или вяжет.

Сплетни двора ее не волнуют.

Да на что ж нам царица такая!»

 

А она на коленях в храме

Пред Казанской иконой в поклоне:

«Боже! Помилуй Россию!

Утверди благочестье на троне.

 

По грехам моим мучится кроха.

Недостойна за него я молиться…

Ты продли ему, Господи, годы –

Не ради нас – ради России!

 

Пусть подмогой отцу он станет

А потом для земли надежей

Пусть по-совести будет править», –

Молит слезно царица Бога.

 

 И растет наследник на славу,

Уже приступы реже стали.

«Папа, я когда страной буду править,

То не будет больных и несчастных!»

 

«Ах, сыночек, не в нашей то воле.

За грехи Господь вразумляет.

Но, конечно, ты все должен сделать,

Чтоб народ свой от горя избавить».

 

Вот пришло для Руси испытанье –

Вновь Европа войну объявляет.

Любимых мужа и сына в Ставку

Императрица в слезах провожает:

 

«Только дай нам, Господи, силы,

Не роптать, а молиться и верить,

Чем сильнее Ты нас наказуешь,

Тем крепче потом жалеешь»…

 

«Дорогая ты моя мамочка,

В Ставке встретили нас хорошо,

И еда солдат мне нравится…

Только жалко, что ты далеко».

 

На побывку приехал. Как повзрослел!

Грусть в глазах и любовь святая.

«Дорогой мой сын Алексей…

Все быстрее стареет мама…»

 

Царскосельский дворец. Сколько радости

Испытать им здесь привелось…

Дети лежат все в горячке,

Нет известий от мужа. «Что же стряслось?»

 

Без стука в дверь походкой развязною

Без доклада кто-то идет.

«Может известия срочные

Он от мужа спешит, несет?»

 

«Государыня, ваш супруг арестован.

Господин полковник больше не Царь.

Он от трона вчера отрекся.

Я теперь – Руси государь.

 

Объявляю: вы арестованы.

Из дома никому не выходить.

Слуг попрошу вас покинуть,

А охрану уже распустил».

 

Керенский ухмыляется злобно.

Царица словно громом сраженная стоит.

Может все это ей привидилось?

Как же может такое быть?

 

Долго тянутся ночи бессонные.

Как предательство можно забыть?

Но Господь с Креста призывает

Своих врагов простить и любить.

 

Слуги верные Царицу не бросили.

Ведь она им была как мать.

Сколько добра от нее они видели

Никто не сможет того сосчитать.

 

В заточенье подруги к ней просятся…

Лили снизу кричит: «Он здесь!»

И она по ступенькам сбегает,

Будто ей снова семнадцать лет.

 

«Ники, милый! Живой! Вот радость!

Не насыщусь хвалою Творца!»

«…Прости меня, Аликс, родная.

Верь – я исполнил свой долг до конца».

 

«Ах, любимый! Как ты страдаешь!

Началась для нас горькая доля.

Но ты лучше меня понимаешь,

Что свершилася Божия воля.

 

Попустил Господь болезнь лютую.

Но я верю: исцелится страна.

А мы станем, сколько сил наших хватит,

Умолять за Россию Творца».

 

«Дорогая моя, верная Аликс!

Как вы тут без меня, скажи?»

«Девочки корью переболели,

Пока был ты в тяжелом пути.

 

Теперь мы вместе. Это главное.

Кроме уз плоти нам нечего терять.

Начинается крестный путь предсказанный,

Но нас есть Кому утешать».

 

«Папа! Папа приехал! Слава Господу!

Мы молились за тебя, родной!

...Но кто же теперь будет править

Дорогою нашей страной?»

 

Про себя не спросил наследник.

Защемила боль ему грудь.

Как могли генералы бравые

Своего Царя обмануть?

 

Видно им не мила земля русская.

И Небесного Отечества не взыскуют они.

Оказались они продажные.

«Господи, к покаянию их приведи!»

 

Получен приказ собираться в дорогу.

«Видно скоро Господь к Себе призовет».

«Что ж, склонимся пред святой Его волею.

Пусть за наше смиренье Россию спасет».

 

«Матерь Божия! Сохрани Русь Державную.

Ты всегда ей Покровом была.

Не оставь ее адским зверем терзаемую.

Просвети наш народ снова светом добра», –

 

Так молилась за Русь Государыня.

Горькие слезы слепят глаза.

«Боже, Боже! Пошли покаяние.

Избавь наш народ от всякого зла!»

 

Вот Тобольск. Как уныло все…

«Холодно очень, мам».

Ничего, завтра снова в путь –

Во святой Катерины град.

 

«Вот и вас, мои доченьки,

Христос-Жених к Себе призовет».

«Убивать если будут, то хоть бы не мучили», –

Потихоньку царевич вздохнет.

 

Только мучали их беспощадно.

Три часа лили царскую кровь.

Заглушая громкие стоны.

Тракторов рокотней.

 

А потом их тела сжигали,

Сатанинский справляя пир.

Но над ними заря вставала

Славы будущей русской земли.


+++

Их лица словно лики

С пожелтевших страниц взирают,

О высоком призванье души

Любви подвигом напоминают.

 

Чистотой непорочной лилии

Процвели во дворце дочки царские.

Не входили они в перемирие

С духом века сего лукавого.

 

Красоты неземной сияние

Вы увидите во глазах царевича.

Отразилось в очах бездонных

Чаянье общего Воскресения.

 

«По плодам их вы узнаете», –

Учит нас чрез Писанье Спаситель.

Нетленные венцы для души

Сплели царственные родители.

 

Во дворце своем как юродивые –

Насмехались над ними чернь-придворные:

Что Царица роскошь не любит,

Из казны бриллиантов не дарит,

Только молится, да рукодельничает

И детей своих воспитает…

 

«Ах, не царское это дело –

В лазарете часами просиживать,

Мужиков утешая раненных

И хирургу ассистировать.

 

А наш царь в ней души не чает,

Спустя двадцать лет жизни семейной,

Как юнец по невесте скучает,

Клевете «достоверной» не верит…

 

Слишком добрый наш царь, слишком мягкий.

Не по нем оказалась корона…», –

Как легко заговор оправдали,

Подло свергли Царя со трона.

 

Только с властью не знали, что делать.

Не смогли меж собой поделиться.

«Да уж как при Царе было лучше», –

Грустно хмурились крестьянские лица.

 

Только Царь наш теперь на Небе…

«Он простил всех», – писала Ольга.

«Пусть не мстят за меня, – завещал, –

Ибо зло победится любовью».

 

И сегодня святая семья,

Новомучеников сонм возглавляет.

Их молитвами наша земля

Снова верой святой процветает.

  

Алевтина Владимирова